Существует множество видов трансперсонального опыта, и не все из них представляются состояниями слияния с источником. Поскольку каждая планета имеет собственную форму духовности, природа того, что лежит за пределами личного, не может раскрываться одинотипно каждому индивидууму, который сталкивается с тем, что трансперсональная психология называет бо́льшим «я». Некоторые пиковые переживания происходят скорее в уме, чем в сердце, и несут с собой потрясающее раскрытие тайных паттернов, лежащих в основе жизни. Возможно, как это делают некоторые знакомые мне аналитики-фрейдисты, клейнианцы, экзистенциалисты и даже юнгианцы, можно рассматривать весь подход трансперсональной психологии исключительно как конструкцию или сублимированную фантазию о возвращении в материнскую утробу. Такое одностороннее отношение отражает оборонительную позицию испуганного Сатурна. Трансперсональные переживания представляют угрозу для сатурнианских индивидуумов не только из-за сугубо индивидуального характера встречи (который невозможно измерить или статистически оценить), но и потому, что существуют некоторые очень таинственные аспекты человеческой психики, которые пребывают вне контроля личной воли. Возможно, нет необходимости или даже неточно называть эти измерения духовными или божественными. Однако они безошибочно трансперсональны — за пределами личного. Наиболее отчётливо Нептун видим в той форме трансперсонального опыта, которая известна как «океанический». Суть того, что переживается, не нептунианская, но качество переживания таково. Главная проблема «океанических переживаний» заключается в том, что их чрезвычайно трудно передать, не выглядеть при этом как ребёнок-цветок 1960-х годов, накурившийся гашиша. В отличие от гашиша, такие переживания также имеют тенденцию вызывать привыкание, и, поскольку они благоухают Эдемом, они мобилизуют не только процессы исцеления внутри психики, но и её скрытый инфантилизм. Именно нептунианский индивид наиболее склонен к такого рода трансперсональным переживаниям, и, что неудивительно, также нептунианцу труднее всего интегрировать этот опыт впоследствии.
В своём эссе «Трансцендентальная медитация как дополнение к терапии» Гарольд Х. Блумфилд приводит пример океанического типа пикового переживания в случае женщины, которую он называет Энн. С её слов:
«Это было невероятно. Я открыла глаза и обнаружила, что комната залита светом, золотым сиянием, которое придавало всему свежесть и сияние. Это было так, как будто я снова увидела мир впервые. Это довело меня до слёз. Всё было так прекрасно, бесценно. Я чувствовала себя освящённой и цельной. Жизнь была в высшей степени хороша; войны, пререкания и жалобы казались глупостью. Любовь, вселенская любовь, была единственной реальностью... Но я не думала. Я просто знала. Не было никакого страха — только свет, любовь и покой, который не поддаётся никакому описанию. Это было всеобъемлюще; время остановилось, каждое мгновение казалось бесконечным и блаженным. ...Но каким бы великим ни было это чувство, пока оно длилось (оно длилось около восьми часов, а затем постепенно отступало в течение следующих десяти), именно на столько раздавленной я чувствовала себя, когда оно ушло. Это было хуже, чем если бы я сразу потеряла своего мужа, ребёнка, родителей и лучших друзей. Я чувствовала себя так, словно меня выгнали, словно дверь в духовное царство захлопнулась у меня перед носом. Я чувствовала себя недостойной, сильнее, чем когда-либо прежде. Моё существование казалось мелким и тщетным без этого огромного любящего осознания».1
Далее Блумфилд утверждает, что после такого экстатического состояния, «...когда знание и переживание единства жизни, любви и радости начинают исчезать, наступает личный кризис».2
Исцеляющий потенциал такого рода переживаний очевиден. Его истинная природа становится тайной и не сводится просто к фантастическому состоянию слияния с божественной матерью-творцом. Открывшийся удивительный разум, придающий смысл ранее бессмысленному и непостижимому образу жизни, если и не божественен в общепринятом религиозном смысле, то уж точно превосходит любые возможности сознательного эго. Но не менее очевидны и вызывающие привыкание свойства опыта «океанического пика», особенно для человека, который уже считает жизнь слишком похожей на Тибил.
