Следующая цитата из книги Гранта Леви «Ваша величайшая сила» о Стрельце звучит так, как будто описывает роль Черчилля во время Второй мировой войны:

«Позитивный человек наделён… внутренней убеждённостью в том, что он способен дать многое. Если другие менее удачливы, чем он, это его привилегия — делится. Он отдаёт не столько материальные вещи, сколько дары наставлений духовного лидера, моральное мужество, самоуважение, искру для ослабевающей веры и убывающей энергии, воодушевление всему миру, которые приходят от контакта, пусть даже мимолётного, с теплом, живостью, стремительностью и прямотой Стрельца».

Ссылка Леви на то, что он даёт «воодушевление всему миру», повторяет то вдохновляющее качество, которое описывает типы Юпитера в их лучшем проявлении.

Следует также отметить, что Черчилль также был удивительно пророческим, опередив своё время, предупреждая об угрозе нацизма, хотя в парламенте над ним открыто смеялись и считали вредителем и помехой для тех, кто находился у власти в Англии. Опять же, он был пророком предвидевшим «железный занавес» (термин, придуманный им же), который СССР установит по всей Восточной Европе. О его рискованной, предприимчивой личности ходят легенды. Его бесстрашие, проявившееся в том, что он стоял на крыше правительственного здания во время воздушного налёта на Лондон, чтобы увидеть налёт вблизи, действительно заставляет поверить, что Черчилль чувствовал себя защищённым высшей силой, чтобы цель, ради которой он был рождён, смогла осуществиться (его мужество показано в карте соединением Марса и Юпитера). На самом деле, когда он, наконец, узнал наверняка, что стал следующим премьер-министром — ответственность, способная сразить наповал многих — Черчилль писал, что спал в ту ночь с необыкновенно глубоко и спокойно! В качестве примера ви́дения  перспективы и пророческого дара, а также глубокого философского тона многих его выступлений, приведённая ниже цитата из речи 1935 года в Палате общин поражает тональностью предчувствия надвигающейся по всему угрозы:

«Когда ситуация ещё была управляемой, ею пренебрегли, теперь же, когда она полностью вышла из-под контроля, слишком поздно применять средства, которые тогда могли все исправить. В этой истории нет ничего нового. Она стара, как книги Сивилл. Она попадает в этот длинный, унылый список бесплодного опыта и подтверждает недостижимость для человечества. Отсутствие предвидения, нежелание действовать, когда действие представляется простым и эффективным, отсутствие ясного мышления, спутанность суждений, пока не наступит чрезвычайная ситуация и инстинкт самосохранения резко не ударит в свой гонг, — вот черты, бесконечной повторяемости истории».