В 1895 году Фрейд и Брейер совместно опубликовали «Исследования истерии».1
Важность этой работы нельзя недооценивать, поскольку она впервые раскрывает основную теорию сущностной сознательно-бессознательной дихотомии психики, а также феномен раппорта (теперь называемый переносом в клинической обстановке или проекцией в обычной жизни). Если астрологический подход к Нептуну является исключительно «духовным», то он обычно исходит от Юнга и его концепции океанического коллективного бессознательного. Но ранние работы Фрейда столь же, если не более актуальны, ибо они дают понимание того, как индивид переживает океаническую часть своей личной истории в обычных отношениях с жизнью. Фрейд как правило не считается «духовным» писателем. Он был, по его собственному признанию, атеистом, и поэтому его часто избегают в астрологических кругах. Он более популярен в политических кругах, потому что его недоверие к религии и ви́дение общества как вечного поля битвы антагонистических сил сделали его теории привлекательными для многих марксистов. Духовное направление обычно приписывается Юнгу, который стал более очевидным представителем так называемого Нового Века. Но для Фрейда устрашающий творческий гений id был не чем иным, как сверхъестественным. Мы уже видели, что эротический характер Нептуна столь же ярко выражен, как и мистический. Из приведённого в конце этой главы материала также становится очевидным, что некоторое понимание инфантильной и мифической динамики требуется, чтобы найти какое-либо творческое разрешение своих конфликтов.
Взгляды Фрейда на истерию начинаются с гипотезы, что истерик по конституциональным (или как мы могли бы сказать, астрологическим) причинам наиболее эротически развит, чем другие.
Из-за этой основной «эмоциональности», или открытости чувственным и эмоциональным стимулам, влияние родительских отношений становится сильнее, глубже и длится дольше, чем у других детей. В период полового созревания, когда начинаются первые дифференцированные сексуальные фантазии, все детские воспоминания о слиянии, реальные или воображаемые, всплывают с огромной силой. Они сопровождаются соответственно интенсивными телесными ощущениями. Если с несбывшимися желаниями ребёнка связаны глубокие обиды и унижения, то они начинают задавать тон той манипулятивной активности, которая впоследствии становится «истерической». Поскольку все импульсы и реакции чувственного рода ощущаются с такой интенсивностью, сильные чувства стыда и отвращения имеют тенденцию объединяться вокруг любой потребности, которая отражает автономную жизнь тела.
Таким образом, сложные формы: сочетание первобытных инцестуальных эротических потребностей, раннего унижения и разочарования из-за этих потребностей, компенсато́рные фантазии о слиянии, которое в действительности было отвергнуто, оскорблено или слишком резко свёрнуто, и яростный гнев от необходимости слишком рано покинуть Эдем в обмен на постоянное одиночество и лишения во внешнем мире. Этот комплекс, поскольку он так насыщен зависимыми, эротическими и агрессивными чувствами и воспоминаниями, естественно, неприемлем для сознательной личности. Это первородный грех тела, который индивид бессознательно обвиняет в каждом отвержении родителями, а затем и другими людьми; и он подавляется через стыд и отвращение к самому себе.
