Или, возможно, вы были тем, кого всегда ранили остальные; вы были архетипической жертвой. Ощущали ли вы навязчивое удовольствие, погрязнув в боли? Единственная проблема заключалась в том, что однажды вы заметили, что не исцеляетесь. Вы похожи на собаку, которая гоняется за собственным хвостом и кусает его изо всех сил, когда кто-то держит хлыст и смеётся над вами! Ваше теневое желание — исцелить себя и других. Вы начинаете замечать растраченную энергию, позволяя людям ранить вас, в то время как вы никогда не исцеляетесь. Как только вы действительно увидите, что драма, в которой вы находитесь, продолжается вечно и ни к чему не приводит, вы найдёте способ быть честным.
Этот мазохистский паттерн очень трудно сломать, и часто единственный, кто в силах сломать его, — это раненый целитель, который созрел до уровня нанесения раны и способен причинить вам боль, давая понять, что он не имеет никакого отношения к вам вообще. Поскольку вы не в состоянии погрязнуть в своём мазохизме, не веря, что садист причиняет вам боль ради собственного удовольствия, эта кажущаяся жестокость способна разбудить вас. Если кто-то хочет показать вам, что вся ваша жизнь была игрой в страдание, позволяя другому погрязнуть в боли, которую он причиняет, прислушайтесь. Если кто-то покажет вам, что все ваши эмоциональные игры на самом деле порочны и чрезмерны, тогда в вас появится желание действительно исцелиться.
Единственный способ лучше увидеть ту сторону, которую вы не видите, — это изучить болезненные события травм вашей жизни. Обратите внимание, какие две фазы были активны в то время, и тогда вы идентифицируете тень, настоящую Истину, которая похоронена. Как правило, те, кто пережил раннюю квадратуру Хирона, являются ранеными целителями, слепыми к тому, как они на самом деле ранят других. Те, у кого подростковая квадратура Хирона, как правило, крайне садомазохистичны и живут в круговороте ранений и переживаний раны без какого-либо эффективного исцеления. А те, у кого поздняя квадратура Хирона, как правило, постоянно ранены другими и не осознаю́т, насколько они не исцелены. Они также наслаждаются исцелением чего угодно, кроме самих себя, включая нанесённые ими раны, которые, по их мнению, они должны исцелить. Греческие мифы, оказавшие огромное влияние на Западную психику, представляются хранилищем таких драм исцеления — боли.
Боль высвобождается только путём принятия её присутствия и согласия обнаружить её источник, а затем освободиться от неё. До-греческие источники о Прометее рассказывают историю ловкого обманщика, поскольку Прометей сыграл злую шутку с Зевсом.1Это заставило Зевса взять огонь человечества, который Прометей сотворил из глины. Прометей почувствовал, что должен вернуть огонь — тепло и связь с духом — и поэтому украл его. За это его приковали цепью к горе, а стервятник каждый день пожирал его печень, которая вновь восстанавливалась за ночь.
Эта дилемма Прометея представляет собой крест нашей смертности. Ужасающий образ пожирающего печень стервятника представляет наше самое тайное суждение о времени на Земле: затишье внутри, пока мы не преобразимся, а каждый день приносит раны разгневанной печени, сдерживающей всю нашу боль. Эти птицы-монстры — разъярённая мужская сторона внутри нас, разъедающая доверие и надежду на будущее по мере того, как наши тела распадаются. Подобно Прометею, мы — уставшие старики заключены в измученные тела с Зевсом в качестве врача. Разрешение этой дилеммы лежит в собственном росте каждого человека как целителя, за пределами того, чтобы быть раненым или ранить других — выходя за пределы жизни тела как предела сущностного «я».
