Восприятие Юнгом Марса, основанное как на его изображении Некто Красного, так и на его комментариях об астрологическом символе в различных опубликованных работах, не было типичным для марсианского воина обычных астрологических текстов. Но, даже учитывая более индивидуальный образ Марса, интерпретация Юнгом виде́ния смерти Зигфрида, написанная в 1925 году, была сосредоточена на психологической типологии, а не на мифе. Не всегда фигура в Liber Novus несёт ясную астрологическую символику, и может быть бесполезно пытаться слишком быстро классифицировать Зигфрида как исключительно военный или солнечный планетарный даймон.
«Это был случай разрушения героя идеала моей эффективности. Этим надо было пожертвовать чтобы могла быть сделана новая адаптация; короче, это связано с пожертвованием высшей функции чтобы получить либидо необходимое чтобы активизировать низшие функции».1
Согласно письму, которое Юнг написал немецкому астрологу Оскару Шмитцу в 1923 году, его «высшая функция» была функцией мышления.2Юнг понимал убийство Зигфрида как символ падения его рационального интеллекта:
«Я убил свой интеллект, в чём мне помогла персонификация коллективного бессознательного, маленький коричневый человек во мне. Другими словами, я сверг мою лучшую функцию».3
Юнг понимал эту жертву как необходимый предварительный уровень погружения в более глубокие уровни бессознательного, поскольку «высшая функция» в любом человеке служит сознательной адаптации и выступает в качестве опоры против угрожающих сил неизвестных глубин. Юнг рассматривал смерть Зигфрида как символ жертвы его привычного способа приспособления к жизни, чтобы он мог «добраться до» бессознательных и неразвитых характеристик своей личности.
Тем не менее, астрологический символ может всё ещё иметь отношение к Зигфриду. Раннее понимание Юнгом архетипического образа героя, похоже, было таким же солнечным, как и марсианское. Согласно его описанию в «Психологии бессознательного», Зигфрид символизирует стремление человека освободиться от захвата пожирающего материнского бессознательного, а меч героя «имеет значение фаллической солнечной силы».4
