Юнг описал происхождение, функции и значение Филемона с иногда озадачивающей двусмысленностью, и неудивительно, что эта фигура стала предметом огромного любопытства со стороны аналитических психологов и академических комментаторов. Юнг настаивал на том, что психологически Филимон «олицетворял высшую проницательность»¹, повторяя утверждение Плотина о том, что Сатурн символизирует божественный аспект разума, понимаемый как νους или Интеллект.² Филимон был назван в честь мифического старика, который впервые появившегося в «Метаморфозах» Овидия и которого Гёте изобразил жертвой злых козней Фауста:

 «Филемон» (Θιλημα [philema] = поцелуй), влюбленный, простой престарелый любящий супруг, близкий земле и знающий о богах, полная противоположность Сверхчеловеку Фаусту, продукту дьявола».³

Согласно рассказу Овидия, Филемон и его жена Бавкида спонтанно проявили безусловную доброту и щедрость к Зевсу и Гермесу, которые посетили пожилую пару, переодевшись бедными путешественниками. Когда божества явили себя и пообещали им, что их самое заветное желание будет исполнено, Филимон заявил, что он и его жена ничего так не желают, как провести остаток своих дней, служа в святилище Зевса, и умереть в один и тот же момент, чтобы ни один из них не остался одиноким и убитым горем. Позже пожилая пара осталась единственной из выживших после великого потопа, который Зевс послал в гневе против жестокости и глупости людей, и стала служить в храме Зевса, который бог создал на месте скромного жилища пожилой пары. В момент их одновременной смерти они превратились в переплетённые деревья, Филимон — в дуб, а Бавкида — в липу.⁴

В «Фаусте» Гёте волшебник с помощью Мефистофеля попытался выселить пожилую пару из их священного святилища и убил их, спалив их дом дотла. Именно отношения между Филимоном и Фаустом составляют тему статьи Шамдасани «Кто такой Филимон?». Юнг, похоже, чувствовал себя в какой-то мере ответственным за это мифическое и как он считал, архетипическое событие благодаря своему немецкому происхождению и полагал, что унаследовал задачу искупления преступления Фауста.

В письме Полу Шмитту, написанном в январе 1942 года, Юнг заявил:

«Всё неожиданное и пугающее стало ясным для меня, когда я принял Фауста как своё наследство и, более того, как защитника и мстителя за Филемона и Бавкиду, которые, в отличие от Фауста-сверхчеловека, приняли в свой дом богов в безжалостное и позабывшее богов время».⁵

 В «Воспоминаниях, Снах, Размышлениях» Юнг повторил это осознание:

«Осознав, что именно гордыня и непростительное легкомыслие Фауста явились причиной убийства Филемона и Бавкиды, я ощущал свою вину так, как если бы сам принимал в прошлом участие в их убийстве. Эта странная мысль пугала меня, необходимо было искупить этот грех или, по крайней мере, не позволить его повторения».⁶

Потребность Юнга «искупить» гибель Филемона распространилась даже на башню, которую он построил в Боллингене и назвал «представлением индивидуации». На стене он вырезал фразу: Philemonis sacrum – Fausti poenitentia («Cвятыня Филемона – Фаусту раскаяние»).⁷

1. Юнг, MDR, С. 208.
2. Плотин, Эннеада 5, 8.13. Слово νους не подразумевает интеллект в смысле рационального мышления, как мы могли бы понимать его в XXI веке, но предполагает платоновскую идею «разума», или правдивого понимания, вдохновлённого интуитивным пониманием единства космоса и скрытых звеньев, образующих цепочки символических взаимосвязей. Νους может также подразумевать платоновскую идею Божественного Разума.
3. Юнг, Письмо Алисе Рафаэль, цитируемое Сону Шамдасани из «Кто такой Филимон Юнга?» «Неопубликованное письмо Алисе», История Юнга 2:2 (2011), www.philemonfoundation.org/ ресурсы/jung_history/том_2_издание_2.
4. Овидий, Метаморфозы, Книга VIII, Архив интернет-классики, http://classics.mit.edu//Ovid/metam.html.
5. К. Г. Юнг, Письмо Полу Шмитту, 5 января 1942 года, в Письмах Юнга, Том 1, С. 309-10. Цитируется по https://castalia.ru/articles/sonu-shamdasani-kto-takoy-filemon-neopublikovannoe-pismo-yunga-k-alise-rafael
6. Юнг, MDR, С. 260. Цитируется по https://litvek.com/br/151755?p=73
7. См. Шамдасани. Введение к книге Юнга, Liber Novus, С. 216. Шамдасани предположил, что башню можно рассматривать как трёхмерное продолжение Liber Novus: её «Liber Quartus». Либер Новус», С. 216.