В Розарии, после растворения в экстатическом подводном сексуальном союзе, Король и Королева теперь кажутся мёртвыми, лежащими на плите, соединёнными в единое гермафродитическое тело. Solutio объединило их, но они мертвы. На картинке, следующей за этой фазой nigredo или смерти, они всё ещё изображены мёртвыми на плите, но появилось маленькое крылатое существо, взлетающее вверх от трупа в эфир. Оно поднимается куда-то вверх и исчезает. На следующей картинке образовалась роса, небесная жидкость, и она начинает капать влагой на неподвижный труп внизу. Затем, на следующей картинке, маленькое крылатое существо снова летит обратно, готовое оживить мёртвую пару. Это причудливая и поначалу сбивающая с толку последовательность картинок изображает процесс сублимации. Депрессия, которая следует за coniunctio, — это то, чего я уже касалась, — разочарование, которое следует за фантазией о полном единении с другим или с Богом. Нет ощущения жизни; есть только своего рода оцепенение и апатия, а также чувство потери, даже несмотря на то, что желаемая цель достигнута. Но что-то активируется наверху, вне рамок картины. Душа взлетела ввысь и открывает способность к символизированию, или, другими словами, способность к воображению. Есть большое количество психоаналитической литературы о стадиях отделения от матери, когда она переходит от переживания как продолжение ребёнка к тому, чтобы быть «частным объектом» — ни полностью независимым, ни полностью объединённым с ребёнком. Частички (биты) матери или того, что представляет собой мать, начинают интернациализироваться. Ребёнок обнаруживает, что он относительно независим и в состоянии выжить самостоятельно. Мать больше не единственный источник поддержания жизни; человек обеспечивает себя сам, ест, ходит. Кроме того, жёсткие, разрушительные чувства, которые ранее воспринимались как разделение и являющиеся единственной собственностью либо матери, либо ребёнка, начинают усваиваться и интегрироваться с добрыми, любящими чувствами. Ребёнок обнаруживает, что он злится или грустит, любит или ненавидит, испытывает независимые чувства, отличные от чувств матери. Эта область, как я уже говорила, хорошо изучена различными школами психоанализа. Одна из наиболее важных идей, возникших в результате этого исследования, заключается в том, что процесс отделения от матери включает в себя спонтанное создание образов, которые становятся «частными объектами» — другими словами, внутренним образом представление о матери или о её жизнеобеспечивающих качествах начинает становиться таким же безопасным и питающим, каким когда-то было её физическое присутствие. Точно так же внутренний образ её разрушающих жизнь качеств начинает становиться терпимым как аспект самого себя, так что человек не так сильно боится и отделяется от собственной агрессии и ярости. Как только появляется способность к воображению, появляется способность конкретизировать образ, и сублимация ведёт напрямую к coagulatio — картине души, возвращающейся с небес.
Думаю, если вы попытаетесь разобраться в этих вопросах, то увидите, что способность открывать и уверенно исследовать область воображения зависит от разлуки с матерью. Другими словами, так называемые «творческие блоки» обычно связаны с проблемами разделения с матерью. Человек не может уверенно исследовать царство воображения, когда он всё ещё связан пуповиной толщиной в два фута. Это слишком страшно и слишком рискованно. Способность спонтанно создавать образы — промежуточная стадия, движение от отождествления с матерью к автономии и кристаллизации. Надеюсь, это этап, к которому мы сохраняем доступ, потому что слишком сильное разделение блокирует и закрывает нас. Можно также возразить, что то, что я подразумеваю под «чрезмерно сильной» разлукой, на самом деле — неспособность отделиться, замаскированная своего рода жёсткой защитой от собственных и чужих чувств. Ребёнок или ребёнок во взрослом реагирует на образ с той же эмоциональной достоверностью, с какой он реагирует на физический объект. Это не «просто» образ. Эта способность символизировать придаёт восприятию жизни своеобразное качество «как будто». Другой способ выразить это так: сублимация представляет собой способность играть. Если вы слушаете, как ребёнок объясняет рисунок, или мечту, или фантазию, вы обнаружите волшебное качество абсолютной веры, смешанной с игрой. Это очень серьёзно, и всё же это не так. Эта способность возникает из области между матерью и ребёнком; и, в алхимических терминах, она возникает из-за напряжения и преобразований, оказываемых на базовую субстанцию Огнём, Водой или Землёй. Человек отказывается от своих навязчивых идей из-за этого напряжения, возникает смерть и чувство потери. Из этой потери появляется способность формировать спонтанные картины в воображении.
