Аудитория: а что, если бы квадрат Солнце — Нептун был в кардинальных знаках., смогла бы она справиться с этим лучше?
Лиз: Если был бы квадрат Солнце — Нептун в кардинальных знаках, она была другим человеком, с другим жизненным путём. Тогда она не была Скорпионом, и вся картина стала другой. Я не думаю, что можно ответить на такой вопрос. Это всё равно, что сказать: «Если бы у меня была такая же карта, только без Сатурна, был бы я счастливее и не столь медлителен?» Конечно, но ты будешь кем-то другим, с какой-то другой дилеммой. Каждый отдельный фактор в гороскопе взаимодействует с другим фактором, и всё это отражается в том, что происходит с человеком. Так рассуждать нельзя.
Аудитория: Я хотел бы задать вопрос о чувстве вины. Вы говорили о чувствах одиночества, болезненности, безобразности, обозлённости по причине депрессии. Но вы не упомянули о чувстве вины. Разве это не бо́льшая часть депрессии?
Лиз: Я не верю, что это так. Это как маска для всех других сложных чувств. Угрызения совести имеют место, но угрызения совести — это совершенно другое. Чувство вины всегда казалось мне не настоящим чувством, а скорее защитой от чувства одиночества, безобразности, агрессии и, возможно, раскаяния. Вина́ — это защита от реального страдания. Это кажется ересью, но в чувстве вины есть что-то очень манипулятивное и скользкое. Когда люди продолжают говорить о том, как чувствуют себя виноватыми в чём-то, у меня часто возникает ощущение, что это в каком-то смысле нереально. Для этого нужна аудитория. Раскаяние гораздо глубже и болезненнее, и никакая аудитория не искупит его, потому что это противостояние с собственной душой. Это сложная тема, поскольку я касаюсь вопросов морали, которые эмоциональны для многих людей. Раскаяние связано с некой глубинной внутренней моралью, которая является частью внутреннего «я», в то время как чувство вины связано с преступлениями против коллективной морали. Раскаяние часто служит началом движения к реальности, к принятию своей амбивалентности — другими словами, депрессивной позиции Кляйн.
